Глава XV

Откуда явился на польский престол Мечислав Папа Лев III и Карл Великий. Цезаро-папизм. Движение немцев на восток.

И из такой зараженной клоаки одна ветвь славянского племени черпала свои духовные соки, вследствие чего выродилась и окончательно опустилась!

Ветвь эта – Польша.

Грехи пап падали на ее голову, так как были повторяемы всеми слоями духовенства.

В то время симония и разврат дошли в Риме до таких размеров, что угрожали влиянию Церкви даже на самые необразованные умы. Церковные должности были до такой степени предметом продажи, что в 925 году папа Иоанн X посвятил в реймские архиепископы пятилетнего Гуго, сына графа Герберта вермандуйского¹, всюду встречались священники, которые хвастали своими любовницами; если кто либо перед смертью не завещал своего имущества Церкви, то умирал без исповеди и причастия, считался недостойным христианского погребения.

Церковные богослужения были заменены театральными представлениями. Золя в “Риме” так описывает богослужение, совершаемое папой в соборе Св. Петра. “Наконец, появился кортеж и в ту же минуту, как бы в театре, раздался гром рукоплескания. Кроме того (снова как в театре) появление кортежа было устроено с таким расчетом, чтобы вызвать как можно больший эффект среди приготовленной с этою целью декорации. Кортеж был собран за кулисами, в часовне della Pista, находящейся с правой стороны, при самом входе; чтобы попасть туда из своих апартаментов, папа должен был пройти через капеллу Св. Даров, за занавесями у боковой стены, заменяющими театральный занавес. Кардиналы, архиепископы, епископы и все дворцовые прелаты ожидали его там, разместившись по старшинству.

“Как будто бы по знаку, данному режиссером, кортеж выступил из центральных дверей и тихо, торжественно промаршировал к алтарю между установленной в шпалеры публикой, горячо аплодировавшей этому великолепию.

“Когда, по окончании богослужения, папа поднял руки, благословляя народ, снова начались аплодисменты, не удовлетворившие, однако, публику, которая начала кричать: “Еvvivа il рара ге! еvvivа il рара ге!”.

Во время того неистовства, когда, по свидетельству папы Григория Великого, на апостольском престоле заседал антихрист, учение же Христа было извращено и предано забвению, Польшей управлял князь Мечислав, который женился в 965 году на Домбровке, сестре чешского князя Болеслава, признававшего уже около 10 лет главенство германского императора (следовательно, он находился в таком же отношении к императору, как и Мечислав).

Чтобы выяснить, откуда появился на польском престоле Мечислав, мы должны обратиться к концу VIII века, когда папский престол занимал Лев III.

Существует вечный закон, по которому, как только человек перестает надеяться на Бога, он ищет помощи у людей. Человеческий авторитет должен заменить недостаток внутренней силы. Как традиции так и светское могущество сделались для папства потребностью, лучше сказать-необходимым условием его существования. Беспристрастное обсуждение легко убедит в этом.

Истинный христианин перестает быть таковым, когда перестает бороться. Он является на земле воином Христа, он борется не только с собственной кровью и плотью, но и с ложными идеями и системами. Ему нельзя воевать при помощи другого оружия, кроме оружия истины. Все против него, но он все побеждает, потому что Христос – его вождь. Так боролась Римская Церковь, пока жила чистым Евангелием. Она была убога и малочисленна, однако, повергала надменных под ноги Спасителя. Она воевала обоюдоострым мечем Слова Божия против зверского могущества и опрокинула его. Но когда в церкви стали провозглашаться учения, которых не знает Св. Писание, из рук ее должен был выпасть обоюдоострый меч, которым она сама себе наносила раны, и она должна была схватиться за меч земного могущества.

Если где либо на земле и истинное Слово Божие начинает воевать против римской церкви, то она приказывает уничтожать его там огнем и железом; вводить “святую” инквизицию, везде разыскивает врагов, упивается кровью мучеников. Вместо того, чтобы покорять магометан Евангелием, подстрекает народы к крестовым походам.

В качестве единого воображаемого заместителя Христа, папа отказался бы от своего наивысшего положения на земле, если бы не имел стремления к порабощению народов. Он перестал бы выдавать себя за заместителя Того, Которого будут исповедовать все языки, — перед Которым преклонятся все колена. Не будучи тогда в состоянии обращать в христианскую веру языческие народы учением Евангелия, искаженного ложными толкованиями он обращает их силою монархической власти. А чтобы влиять на царей, самому нужно быть царем. Достигает он светской власти. Итак, необходимость нападений и самообороны породила эту власть, — как это ниже увидим – самообороны против истинного Слова Божия и наступления на языческие народы (славян).

Кроме того папа, как наместник Царя царей имел полное право требовать от подданных ему душ абсолютного послушания. Но какая нужна огромная сила, чтобы удержать в повиновении миллионы принадлежащих к разным племенам людей? Такое послушание, конечно, требует того, чтобы духовенство повсюду было независимым. Для этого – нужно отделить его от семьи безбрачием, от правительств светской властью.

Итак, римская церковь, побуждаемая тремя двигателями, которые взаимно усиливали друг друга: алчностью, легкостью наживы и необходимостью, добилась светской власти. Мы видели, что все эти три двигателя происходят от общей матери – непогрешимой духовной власти, эта же – из веры в ложь, что римская церковь никогда не может пасть, каковое заблуждение имеет своим источником слова искусителя прародителей: “Будете, как Бог”.

Чтобы упрочить за собою земное могущество на веки, папы назвали Рим святым городом, изобрели “наследие Петра” (Patrimonium Petri); но этого недостаточно: нужно было призвать в помощь подложный легитимизм. Наконец, каждый папа был связан присягой, что он никогда не откажется от этой власти.

Достижению Римом всего этого, как мы ниже докажем, более всего содействовало невежество и варварство славян, именовавшихся лехами.

Избранный курией в 995 году, Лев III, родственник авгуров Ромы, человек очень ловкий, хитрый и лицемерный, притворявшийся перед своим избранием немощным и аскетом, а после избрания — напыщенный, как индюк, обманул надежды курии, начал обращаться с ней деспотически, обходился с кардиналами, как со своими слугами, и даже считал их агапет своими, чем восстановил против себя всех куриалов или патрициев Ромы до такой степени, что они в 799 году напали на него во время процессии, сбросили с лошади, сорвали с него духовное платье и заключили в тюрьму в Латеране.

Сбежав при помощи своих любовниц, из тюрьмы, он ночью тайком покинул Рим, пришел пешком в лагерь франко-германского короля Карла, прозванного Великим, расположившегося лагерем в Падерборне в Вестфалии, и упав на колени пред Карлом и даже целуя его ноги, умолял его, чтобы он силою своего оружия, сделал его снова председателем курии Ромы и отомстил за его обиды, обещая в благодарность за это при содействии своих епископов, митрополитов, каноников и деканов провозгласить Карла императором всей Италии и, при помощи итальянских войск, облегчить ему завоевание западных славянских земель, даже по правую сторону реки Лабы, прозванной германцами Эльбой.

Карл, естественно, согласился сделаться императором Рима и весьма охотно исполнил просьбы Льва, т.е. вторгнулся в Италию, разбил ее войска, занял Милан, взял штурмом Рим и сделал Льва III снова председателем курии, себя же-германско-римским императором.

Таким-то путем образовался цезаро-папизм. С этих пор уже послушная германцам и Льву авгурия Ромы, следуя за 400 тысячной армией соединенных итальянско-германских войск, разделенных на четыре армии по сто тысяч каждая, основывала вслед за этими армиями, при посредстве тысяч итальянских и германских монахов, руками порабощенных, свои монастыри на западных землях славян, с целью присоединения таковых к римско-германскому государству и подчинения этих западнославянских земель куриальной эксплуатации, т.е. с целью получения этих земель в лен от немцев.

Таким образом, по могилам славян, авгурия стала вслед за немцами, углубляться в наши родные славянские земли. Лев со своей курией, отдав военные силы всей Италии и всю иерархию авгурии на службу Карлу, для насильственного вторжения на восток одновременно четырьмя армиями, упрочил ее завоевания немедленным основанием каменных укрепленных монастырей руками взятых в плен славян. И хотя одна стотысячная армия Карла, названная “Итальянской”, выступившая против южных славян в Триесте, была ими разбита в Черногории и Хорватии, — однако же, одновременно другая стотысячная армия, составленная из итальянцев и франко-германских австразийцев вторглась через Гельвецию и Тироль на юг древнего велико-славянского государства, соединявшего всех славян в одной религии, называвшейся общим христианско-славянским ритуалом. Увы! именно эта другая “австразийская” армия, покорив славянские племена: сербов и вендов, ложно прозванных “аварами”, и взяв город Виндобору, прозванный итальянскими монахамн “Виндобоной”, а германскими — “Winn” или “Вена”, заложила таким образом вместе с курией фундамент теперешней Австрии, т.е. слишком размножившихся германских австразийцев живущих в постоянных распрях с франкскими цейстразийцами или галлами. Одновременно третья стотысячная армия “саксонцев” вторглась в земли славянских бойаров, над рекою Лех, т.е. в славянские земли потомков Самона, отца Леха, Чеха и Русса. Бойары уже прежде были прозваны римскими монахами “Boioares”, а немцами — “Вауегп”, или баварцами, и на этих землях курия немедленно основала большой куриальный монастырь “Monachium”, прозванный немцами “Munchen”, откуда подвигались вплоть до славянского города Девина в стране Магдыборе над Лабой и прозвали его “Magdeburg an der Elbe”. В этом городе Лев III сейчас же, при помощи рук славянских невольников, основал свои укрепленные монастыри, куриально-римско-немецкое епископство и архиепископство, названное “магдебургским”. Тоже самое сделала и третья армия: оставив сильные гарнизоны в укрепленном Мюнхене и еще большие — во вновь взятом и еще сильнее укрепленном Девине в Магдыборе, она переправилась на челнах на правый берег Лабы или Эльбы тоже в стране славян, западных сербов, называемых также “западными вендами” или лужичанами, т.е. к Лужицам верхним и нижним; здесь, взяв у славян город Гальков (Halkow) на Сале и назвав его “Halle an der Saall”, сверх того город “Липско” на Люстре и назвав его “Leipzig an der Elster”, прозвала верхнюю и нижнюю Лужицы своей землей, т.е. “саксонами” и “Саксонией” (“Sachsen”).

Это стремительное “Drang nach Osten” саксонцев было, однако, в то время остановлено собранными в Дрездене славянскими военными силами: моравов, чехов, сорабов, сербов и лужичан; однако же, Липско и Гальков остались уже навсегда в когтях курии и саксонцев.

Четвертая стотысячная армия Карла, называемая “Германской”, составленная из “сынов насилия и притеснения”, прозванных “Preussen”, переправившись вслед за передней армией под Магдыборой через Лабу, на правый берег этой реки, вторглась в Бранибору на Гавле и увы! победила отряды гаволянов, на Краковском озере – западных сербов или стодоранов, взяв город Стодорану и вслед за этим и город Кольно на Справе, назвав его “Berlin an der Spree”.

Полудикий, грубый и воинственный Карл, подстрекаемый Львом, велел погнать тысячи взятых в плен славян к востоку Браниборы на реке Вядре, которую прозвал Одером, построив на этой реке, при помощи несчастных славянских невольников, прозванных им “Sclaven”, крепость на Одере, сейчас же приказал Курии окрестить ее по немецки, назвав ее “Frankfurt an der Oder”, a всю страну Бранибору от Лабы до Вядры – провинцией Бранденбург. С этого времени Карл, величаемый Львом “Святым”, немцами же — “Великим”, назначил четырех маркграфов и оставив сильные гарнизоны в своей новой крепости, лучше – воротах к Востоку, т.е. во “Frankfurth” на Одере, с целью охраны этой реки – как восточной границы своего Франко-Германского государства, собрал, по совету Льва, еще пятую армию, называемую “Итальянско-Нейстразийской”, и послал ее против северо-западных славян, т.е. против лютичей, бодричей и других, живших в Ольгаборе, уже ранее прозванном “Oldenburg”, в Ольштине, прозванном “Holstein”, в Микитоборе прозванном “Meklenburg” и в Рузии, прозванной “Rugen”; Карл размещал эту армию среди покоренных племен, чтобы они не взбунтовались во время нападения его на других.

Эта пятая стотысячная армия победила войска князя Леха Любого в Любице и, назвав город Любицу “Lubeck”, а город и реку Траву назвав, “Travenmunde”, подчинила военной германской гегемонии и куриальной теократической администрации все города Микитоборы; Зверин перекрестила в “Schverin”, Стрельце в “Strelitz”, Восток в “Wismar”, Остров в “Gustrow”, оставила не переименованными только Росток, также Краков над краковским озером, Рацибору, Муров, Староград и некоторые — в Помории. Увы! с этих пор тысячи размножившихся в Голландии саксонцев были выгнаны Карлом и курией из Нидерландов и поселены на землях перебитых славян в Ольгоборе, Ольштине и Микитоборе; вся масса колонистов, состоявшая из полумиллиона семейств саксонцев из Голландии, как саранча, заняла Лужицы верхним и нижние и прозвала их “Neu-Sachsen” и потом только “Sachsen”.

Карл, этот первый римско-германский император, руководствуясь советами Льва, образовал не только укрепленные марки или маркграфства, но и немецко куриальные укрепленные епископства, аббатства, и куриально немецкие ордена и монастыри; курия же в компании с немцами стала эксплуатировать имущества, труд, кровь, жизнь и землю славян. Целью курии и немцев, а особенно целью Льва III и Карла было образование во всей Европе единой монархии, под одним главенством и управлением, в действительности – под эксплуататорским владычеством итальянской курии – ради денег и под мечем пангерманизма ради земли; это должно было быть проведено под знаменами новой курии Ромы и под ее лозунгом: “Divide et impera” или “разъединяй — и владычествуй”, что было любимой поговоркой Льва.

Главным руководителем этого товарищества с немцами был, собственно говоря, Лев с его кардиналами, притворявшийся аскетом, а в действительности живший в самом необузданном куриальном разврате, обыкновенном в этом учреждении. Однако, при помощи этой распущенности, Лев более всего развил в это время пропаганду внешней веры в свою курию в Риме, Венеции и Ахене особенно через агапет, порнократию, которая называла эту ново-римскую пропаганду “системой ново-римской цивилизации”. Эта псевдо-цивилизация основывалась только на притворном почитании изваяний отцов курии, но сверх того, на наказании всякого, кто не прикидывался верующим в курию, уже не обезглавливанием и распинанием, как прежде, но в тысячу раз худшими пытками и выкалыванием глаз. Именно Лев ввел неизвестное до того времени в Европе ослепление людей. Мода эта имела такой успех, что не только германские графы, маркграфы, епископы и князья начали выкалывать глава взятым в плен князьям, но даже и по этой стороне Вядры или Одера, в землях, оставшихся под велико – моравской гегемонией, где куриальные обряды не были еще введены, уже входила в обычай эта куриально – римская псевдо – цивилизация.

Приобретение богатств единственная цель курии — цель, оправдывающая, по ее мнению, всевозможные беззаконные действия, цель ее политики, равно как и цель ее председателя Льва III, — могла быть достигнута в славянских землях единственно при помощи распространения деморализации, раздоров и невежества; при помощи возбуждения среди славянских князей и воевод споров из — за главенства и обещаний им содействия курии и римско-германских императоров. Такими то способами промышленно-денежно-рыцарское общество римских проповедников задумало получить от немцев в лен или в эксплуататорское пользование, при посредстве своих монахов, настоятелей, епископов и олигархов всю восточную Европу, в добавок к западной Европе. Товарищество жаждало, что бы немцы завоевали для курии Чехию, Моравию и Лехию, а затем и Русь и чтобы при помощи войск пангерманского объединенного государства, курия сделалась владетельницей восточной Европы. Итак, для того, чтобы товарищество могло сосать для семей своих кардиналов деньги из труда всех народов Европы, папа соединился с немцами против славян, а введение немцами огнем и мечем новой веры должно было служить только предлогом для нашествия их и курии на славянские земли.

Для проведения этих своих и немецких замыслов товарищество нашло, как мы увидим ниже, усердных помощников в самом славянском племени, в Каиновом роде его, происходящем от Леха.