XXV. Заключение

Начиная с XI века и до нынешних времен, то есть около 900 лет с небольшими перерывами, Польша была, есть и – как следует из сегодняшних действий папской курии и польского епископата – будет „плацдармом” католической экспансии на Восток. Правительство II Речи Посполитой придавало огромнейшее значение искоренению Православия через обращение его приверженцев в католичество или униатство.

В 1925г. было подписано соглашение между Ватиканом и польским правительством, в котором, между прочим, подчеркивалось, что Польша гарантирует униатскому духовенству ” оплату его труда, но обязывает приносить присягу на верность Польше. Вместе с тем, униаты были лишены права проводить миссионерскую деятельность, чтобы не создавать конкуренцию римско-католическим миссионерам. Это очевидное отсутствие доверия к униатам, однако, было компенсировано. Уже в 1925г. униатских миссионеров стал готовить Восточный институт при Люблинском католическом университете, а в Дубне на Волыни – семинария. В Альбертине, возле Слонима, в противовес православным Жировичам иезуиты основали униатский монастырь, а также школу миссионеров. Для обмана и привлечения православных они носили длинные бороды, одевались как православные священники, при богослужении использовали церковно-славянский язык, а при общении с людьми – языки русский и белорусский. Но несмотря на эти ухищрения, православные не дали себя обмануть – результаты были минимальные.

Хотя деятельность униатских миссий в Беларуси не была плодотворной, известны случаи отступничества православных от веры отцов. В 1925г. православный архимандрит П.Морозов перешел в униатство, но через полтора года осознал свою ошибку и возвратился в лоно Православной Церкви. В письме римско-католическому епископу Виленскому Р. Яблжиковскому он писал: „…Использование для католической пропаганды священников, отторгнутых от Православия, как отбросы, использование их только потому, что они на все согласны и с удовольствием могут чернить Православие, свидетельствует о том, что католическая иерархия не только не хочет засыпать вырытую человеческими руками пропасть между Церквами, но и углубляет ее с помощью наемников. На то воля Божия есть, чтобы Православная Церковь была и далее отделена от католической, сохраняла свои исконные ценности до того времени, пока католическая Церковь не будет готова к евангельскому объединению с Церковью Православной.” Ватикан, однако, не переставал оказывать давление на Польшу и в 1932г. польское правительство приняло тайное решение: “задача обращения Востока в католичество, так же, как и в прошлые столетия, остается и далее . „исторической миссией” польского государства”. Принудительное обращение православных в католичество и униатство усилилось. Хотя результаты этих усилий и были невелики, оддействительностью” (1989г.) писала: „Далеко идущий план Ватикана по созданию унии, сорвал ся, а сложности, с этим связанные, пришлись на долю Польши. Уния представляла собой источник конфессиональных и политических конфликтов. Она также не осуществила надежду объединить русские народы с католической Церковью и Польским государством”.

К сожалению, к таким или подобным выводам приходят далеко не все историки в Польше, в Беларуси, и особенно – в западной Украине.

В послевоенной Польше уния пребывала в остаточном виде среди украинского меньшинства и совершенно отсутствовала в среде меньшинства белорусского. В Галиции и в Подолье незадолго до второй мировой войны униатское духовенство разделилось на два лагеря: один – с православной ориентацией („восточники”), второй – прокатолический („западники”).

„Восточники” стремились очистить униатскую Церковь от римско-католического влияния, сблизить униатские обряды с православными. Они издали даже православные „Служебник” и „Литургикон”. Во главе „восточников” выступил профессор Гавриил Костельник, за что и был изгнан из униатской академии. В то же время „западниками” беззастенчиво руководили базилиане, направляя их к полному объединению с католиками.

По инициативе униатов восточной ориентации при опоре на большинство прихожан и под руководством профессора Г.Костельника 8-10 марта 1946г. во Львове был созван собор. В нем участвовали два униатских епископа, 214 священников и 19 светских лиц, приверженцев униатской Церкви. Подводя итог дискуссии, профессор Г.Костельник сказал: ,На соборе делегаты не привели ни одного аргумента против нашего объединения с Православной Церковью”. Собор единогласно постановил лишить силы решения Брестского униатского собора 1596г., ликвидировать унию, порвать отношения с Ватиканом и возвратиться к родной Православной Вере, объединившись с Русской Православной Церковью.

Патриарх Московский и Всея Руси Алексий I благословил решения Львовского Собора и принял униатов в лоно Православной Церкви. Не подлежит сомнению, что более 690 униатских священников и очень многие деятели униатской Церкви искренне и без какого-либо принуждения желали вернуться к Православию. К сожалению, это движение было грубейшим образом использовано сталинской политикой. Опекать собор взялся МГБ, который не был особенно разборчив в средствах: старался к искренне желающим объединиться с Православной Церковью принудительно присоединить как можно больше униатов. Эти „старания” сильно мешали делу – в результате часть духовенства и верующих прислушались к аргументации „западников” и украинского подполья. В постановлении Львовского собора от 8-10.03.1946 последние увидели угрозу для своего существования и объявили сторонникам собора войну. Среди жертв конфликта было много духовных лиц и светских деятелей, в том числе и убитый из-за угла профессор Г.Костельник. Уния защищалась не молитвой, а братоубийственными пулями.

После 1989г., особенно после получения Украиной независимости, началось возвращение многих бывших униатов в униатскую Церковь. Большое число иерархов и священников, бывших униатов, отреклось от Православия. Многие из них, выйдя из подполья или возвращаясь из изгнания, дали волю эмоциям и обвинили православное духовенство в сотрудничестве с советской властью и органами госбезопасности. Возникло большое количество униатских приходов, особенно на территории бывшей Галиции и Закарпатья. Пока слишком рано говорить, является ли возвращение к унии устойчивым процессом или это временная реакция на жестокий террор (ссылки в концлагеря в Сибирь, преследования органами безопасности и местной советской администрацией), жертвами которого стало как униатское духовенство, так и католическое и православное, а также церковные активисты в 1939-1941 и 1944-1964гг. Нельзя, однако, обойти молчанием тот факт, что возникновение многих униатских приходов было результатом применения силы фанатичными военизированными группами. Многих заставили перейти в униатство против их воли.

С величайшим сожалением следует сказать о том, что некоторые униатские деятели и теперь обвиняют Православную Церковь, великую мученицу большевизма, во всех преступлениях советского режима. Таким образом, им удается вносить разлад в украинскую общественность, вербуя сторонников для достижения главной цели – уничтожения Православия и подчинения украинского народа духовной власти Ватикана.

Попытки возрождения унии в Беларуси не столь эффективны. Возникло 12 униатских общин, некоторые из них состоят из 5-7 человек. Это, преимущественно, новообращенные, до недавнего времени некрещеные, еще несколько лет назад активные комсомольские и партийные деятели, атеисты, блуждающие и не находящие себе места в новых условиях. Вырастет ли на этой основе белорусская униатская Церковь – судить трудно. Однако Святая Конгрегация по делам восточных Церквей в Ватикане не щадит усилий, чтобы основать такую структуру. Для этого она назначила в 1994г. о.Сергия Хайка своим инспектором по делам греко-католиков в Беларуси.

В 370 годовщину гибели Иосафата Кунцевича польский католический епископат при участии униатского епископа отслужил особую панихиду. А для православных Иосафат Кунцевич остался их преследователем. Папа Иоанн Павел II объявил территорию бывшего СССР „миссионерским пространством” римско-католической Церкви. Таким образом, Ватикан не отказался от своих притязаний, игнорируя существование Православной Церкви. Для православных это очередная попытка уничтожить их веру, то, что для них свято, новая попытка религиозного и национального подчинения. Эти опасения подкрепляются выступлениями некоторых католических епископов, мнениями и исторически и политически безосновательными, оскорбляющими чувства православных. Но мы, православные, верим в то, что наши братья-католики вернутся к „первой любви” (Откр.2:4).