Утреннее заседание 13 июля 1948 г.

Председатель Митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий: Заседание Экуменической комиссии считаю открытым.

Слово от нашей Церкви по вопросу об экуменическом движении предоставляется содокладчику Преосвященнейшему Нестору.

Епископ Нестор: В своем обстоятельном докладе, который был прочитан в выдержках на пленарном заседании и предложен вашему вниманию в книжном изложении, протоиерей отец Григорий Разумовский достаточно обстоятельно изложил характер и те формы, которые приняло сейчас экуменическое движение, проявляемое в основном в трех направлениях. Экуменическое движение, во-первых, исходит из недр Римско-католической Церкви, как движение католического миссионерства по существу, с другой стороны, экуменическое движение по линии различных протестантских объединений и, наконец, практическое создание Высшего Церковного Совета и Совета Церквей, каковое получит окончательное утверждение и оформление на предстоящем Конгрессе в Амстердаме. Под словами «экуменическое движение» мы обычно и понимаем то движение, которое исходит в основном из недр протестантских церквей.

Движение, исходящее из недр протестантских церквей наиболее широко распространено и приняло наиболее широкие организационные и идейные формы и, собственно, о нем-то больше всего и приходится говорить.

Мы должны говорить не о социальных вопросах, стоящих в сфере внимания протестантских экуменистов. Мы принадлежим Церкви, и не как политическая организация, а с чисто церковных позиций должны высказать свое мнение об экуменических конференциях, следует ли нам участвовать на предстоящем Амстердамском съезде или в какой-либо другой форме принимать участие в этом движении.

Русская Православная Церковь верна вере отцов, свято блюдет Православие и совместно со всеми Православными Церквами жаждет единения во Христе, единения в вере и любви Христовой.

Пронеся сквозь века идею о чистоте веры и святости Церкви, она жаждет приобщить к православной вере и инославных.

Молимся мы о мире всего мира, о благосостоянии святых Божиих Церквей, о соединении всех, и чем теплее будет наша молитва, тем скорее Господь Милосердный ее услышит.

Позволю себе обратить внимание Собрания на слова молитвенного прошения «Святых Божиих Церквей». Церковь должна быть чистой, не имеющей пятна, светлой и непорочной.

В Символе Веры мы читаем: «Верую во Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь». И какой бы смысл мы ни вложили в эти определения, бесспорным является утверждение, что Церковь есть Соборная и Апостольская, правила Соборов и правила Святых Апостолов она считает неотъемлемым от понятия об единстве и святости.

Собор, выражая общецерковную волю и выполняя завет Христов, отсекает от Церкви тех, кто Церковь преслушает. И эти отсеченные Апостольскими соборными правилами не смеют претендовать на наименование их святыми Божиими Церквами, ибо кто Церковь преслушает, тот язычнику и мытарю уподобляется.

На современных экуменических конференциях, конгрессах, съездах и различных собраниях бывают и салютисты, не признающие ни одного таинства, даже крещения, и унитаристы, отвергающие Святую Троицу, и многочисленные протестантские христианские объединения, никак не соответствующие названию «церковь», так как 1-е и 2-е правила св. апостолов ими отвергаются и, следовательно, это уже далеко не «апостольская церковь».

Участие большого количества христианских объединений, называющих себя протестантскими церквами, не придает авторитета экуменическому движению вообще. Протестанты могут это количество удвоить и утроить, потому что у них нет запрета для дробления на все более мелкие общины.

Один из наиболее видных экуменистов проф. В. В. Зеньковский говорит, что «экуменическое общение есть откровение» и что «высокие переживания бывают ежегодно на съездах православных и англо-католиков в Англии». Участники этих собраний чувствуют «исключительную духовную близость, устремленность друг к другу». На этих собраниях осуществляется полное общение людей в Боге, «отсутствие общего св. причастия вызывает не только недоумение, но и мучительное страдание, терзает душу, ставит во всем объеме весь грех, всю неправду разделенности Церкви Христовой». «Церковь не явлена миру в полноте своей силы и правды,— поучает Зеньковский,— и лишь в результате экуменического общения мы сподобимся получить откровение о Церкви.»¹

Известный протоиерей Сергей Булгаков, на конференции Англо-Русского содружества в 1938 г. внес предложение о совместном причащении англикан с православными и для агапы составил особую молитву, в которой «кается в грехе наших предков и братьев» (разделение Церквей). Липеровский в журнале «Вестник русского студенческого христианского движения» (июнь, 1930) обосновывает экуменическое молитвенное общение православных с инославными, как с оглашенными, допускавшимися в древности к присутствию на Литургии до момента начала Литургии верных, и призывает всех христиан, в том числе и православных, к «покаянию в грехе разделения».

А ведь слова Христа «да будут вси едино» относятся к верующим во Христа по апостольской проповеди; под этими верующими не разумелись еретики. Оглашенные приготовлялись к присоединению к Православной Церкви, каялись в своих прошлых заблуждениях, а ведь экуменисты в своих заблуждениях каяться не собираются, а, наоборот, увлекают в ереси, в раскол как заумничавшихся «парижан», так и захваченных бизнесом американцев, отрывая их от Матери-Церкви и воочию убеждая всех, что «поделай их узнать можно». Об единении говорят, а сами отделяются. Более того, осуждая Православную Церковь за ее верность апостольским и соборным правилам, эти, с позволения сказать, «профессоры» доходят до противопоставления себя Матери-Церкви и до тяжкого греха против крови святых мучеников, пролитой ради сохранения веры православной во всей полноте. Какое может быть общение у света с тьмой (2 Кор. VI, 14).

Святая Церковь всегда на Вселенских Соборах боролась с религиозной ложью, боролась до мученической крови и сохранила при помощи благодати Божией православную истину и свое бытие непоколебимыми.

Не следует Православной Церкви на экуменические конференции, какие организуют враги Христовой Церкви, посылать своих делегатов, хотя бы даже для информации. Принципиально мы должны быть чистыми исполнителями канонов, воспрещающих молитвенное общение с еретиками. А именно молитвенного общения протестантские экуменисты и добиваются, наряду с социальными реформами.

Бывали неоднократно случаи, когда докладчики по экуменическому вопросу вызывали православных делегатов, например из Болгарии, на эстраду для доклада, брали их за руки, и начиналось совместное пение экуменических молитв, т. е. начиналось молитвенное общение. Это уже есть вовлечение в грех, в такой грех, от которого надо остерегаться всеми способами. Не надо соблазняться материальными благами из экуменических фондов. Не надо подражать католикам, которые на словах осуждают современное экуменическое движение, а на деле солидаризируются с ним по линии вражды к Православной Церкви. Надо категорически отказаться от мысли участвовать в таком движении.

Если будем соблюдать чистоту Церкви, то и Господь благословит нас и дело рук наших исправит.

Председатель: Высокопреосвященный Серафим просил дать ему слово, так как он едет на заседание другой комиссии.

Архиепископ Серафим (читает доклад на тему: «Надо ли Русской Православной Церкви участвовать в экуменическом движении?»)

В последнее время Русская Церковь испытывает сильное давление со стороны экуменистов, чтобы побудить ее участвовать в экуменическом движении.

22 августа с. г. экуменисты созывают в Амстердаме, как они говорят, «Всецерковную конференцию». По сообщению «Церковного Вестника», издаваемого при Болгарском Синоде, на этой «Всецерковной конференции» будут участвовать 136 так называемых христианских церквей и представители восточных греческих церквей². Несомненно, на этом экуменическом съезде будут присутствовать и представители русских церковных организаций за границей, не подчиненных нашей Патриаршей Церкви.

Экуменисты приглашают и Всероссийскую Церковь принять участие в трудах Амстердамской конференции. Доселе Православная Церковь в России не примыкала к экуменическому движению. Желательно, чтобы она и впредь не имела ничего общего с этим движением в силу вот каких соображений.

Русскую Православную Церковь приглашают участвовать в экуменической конференции, как одну из множества церковных организаций, каждой из коих прилагается понятие Церкви. Но мы, православные христиане, исповедуем, что Церковью, как учрежденною Самим Богом для нашего спасения, можно называть в строгом смысле только одно общество истинно-верующих христиан. Называть же церковью каждое из еретических обществ—эго значит, не иметь правильного понятия о Церкви и попирать нашу веру в догмат о Церкви, изложенный в девятом члене Символа веры. Очевидно экуменисты, указывая на огромную численность так называемых христианских церквей, входящих в состав экуменического движения, представители коих примут участие на Амстердамской конференции, придают этому количеству положительное значение. Но оттого, что ложь будет проявляться не в малом, а в большом количестве ее видов сна не станет истиной; напротив она еще более будет ее искажать и отрицать.

Впрочем, суть дела заключается не в этом, а в том, что экуменисты и притом, к сожалению, даже из православной среды не имеют правильного понятия о Церкви. Они считают, что к Церкви принадлежат все крещеные во Христа, ставят в один ряд как православных, так и еретиков, признавая тех и других телом Христовым. Для примера укажем на статью одного из самых влиятельных русских экуменистов в Париже, профессора и помощника ректора Богословского института в Париже В. В. Зеньковского. В журнале русской ИМКИ «Вестник русского студенческого христианского движения» (№ 5. стр. 17—18), он пишет: «Мы должны навсегда забыть, отвыкнуть от горделивой мысли, что Дух Божий только у нас и с нами (т. е. православными)… Будучи… вне православия, я все же чувствовал себя в Церкви. Я видел, что рамки Церкви бесконечно более широки и более вместительны, чем мы обыкновенно думаем. И, действительно, кто может указать, где кончается церковная ограда и начинается зеленеющая нива Христова.

Кто посмеет утверждать, что вне этой ограды у Христа нет Церкви, нет служителей и учеников… Неужели мы должны их отбросить только потому, что они служат Ему иначе, чем мы… Я теперь убедился, что и они, протестанты, стоят в Церкви и работают, может быть сами того не сознавая и не называя вещи их именами, для Церкви… Нет, Церковь Христова шире нашего стесненного понимания о ней; она включает в себя всех верующих в Бога и любящих Его, как бы ни проявлялась их вера и любовь»

В другой своей статье в том же журнале под заглавием «Основы экуменического общения» проф. В. В. Зеньковский высказывает еще более странные мысли, совершенно недопустимые для православного сознания. Разумея под основою и целью экуменического движения общение разных церквей и соединение их «по линии любви», он требует от представителей объединяемых церквей абсолютной веры, что «спасение возможно лишь через Церковь, к которой они принадлежат и что в их церкви есть абсолютная (хотя бы и неполная) истина» (январь — февраль, 1935).

В этих своих словах проф. Зеньковский высказывает мысль, что спасение будто бы возможно в каждом инославном исповедании. И, напротив, если кто из инославных христиан оставит свое исповедание и соединится с еретиками другого какого-либо вида и даже с Православною Церковью, то спасение для такого человека уже невозможно. Конечно, соединение церквей мыслится здесь при полном игнорировании догматических разностей — только по линии любви, т. е. как приятельское общение.

Подобные в своей сущности мысли высказывает также и весьма авторитетный в глазах экуменистов профессор Софийского Богословского факультета протопресвитер о. Стефан Цанков в своей статье под заглавием «Актуальные проблемы и задачи православного богословия и Православной Церкви». Он пишет: «Вопрос о единстве Церкви стал весьма сложным вопросом и его нельзя рассматривать… схоластическим и самоудовлетворенным способом, каким его рассматривали до сего времени… Уже действительное отношение Православных Церквей нового времени к ряду инославных церквей (признание их крещения, иерархий у некоторых из них и пр.) и признание Православною Церковью недугов и несовершенств в рядах собственных ее членов, показывают, что неправильна мысль, будто к мистическому Телу Христа (Церкви) принадлежат только православные христиане и что за видимой разделенностью не существует невидимого мистического единства в Церкви Христовой»³.

Интересна в данном случае рецензия проф. Софийского Богословского факультета Ильи Цоневского по поводу изданной в Цюрихе на немецком языке в 1946 г. книги того же проф. о. Цанкова: «Восточная Православная Церковь с экуменической точки зрения».

В рецензии проф. Цоневского говорится: «Природа Церкви и ее основные свойства самым тесным образом связаны с ее единством, потому что она есть Тело Христово и Христос ее Глава. Церковь не могла бы быть ни святой, ни кафолической (соборной), ни апостольской, если она не едина. Весь смысл и полное значение экуменического движения заключается в единстве Церкви; оно является его основой, а также и его задачей и осуществлением. Самый факт, что Православные Церкви деятельно участвуют в экуменическом движении, говорит о том, что уже постепенно оставляется старый взгляд, что только православные христиане суть истинные христиане и что только они принадлежат к Церкви Христовой»⁴.

Таким образом, православные экуменисты во главу угла ставят единство церкви или единую церковь. Но в понятие «единая» они вкладывают свой неправильный, извращенный смысл, ибо под этой единой церковью они разумеют не только всех православных, но и всех ино-славных христиан, т. е. еретиков.

Эта экуменическая точка зрения совершенно расходится с православным взглядом, который под единой церковью всегда разумеет одних только истинно-верующих православных людей. Наша Церковь никогда не считала еретиков входящими в ее состав, в состав самого Тела Христова. Да и как возможно данную экуменическую точку зрения считать православною, когда Вселенские Соборы всегда предавали еретиков анафеме, т. е. отлучению от Церкви? Очевидно, экуменисты в своем учении о Церкви не признают над собою авторитета Вселенских Соборов. Но это равносильно отрицанию авторитета всей Православной Церкви и признанию, в данном случае, единственным критерием истины своего собственного разума при отрицании православной веры в Церковь.

Такой же рационализм и такое же неверие в истинную Христову Церковь экуменисты вкладывают в свое толкование наименования Церкви соборною. Мы вместе с святыми отцами называем Церковь соборною или кафолическою, или вселенскою потому, что «она не ограничивается никаким местом, ни временем, ни народностью, но заключает в себе истинно-верующих всех мест, времен и народов»⁵. Но экуменисты под этим наименованием церкви разумеют не только истинно-верующих провослав-ных христиан, но и всех еретиков.

Такое же заблуждение они обнаруживают и в своем отношении к наименованию Церкви апостольскою. Как это ни странно, экуменисты относят к этой апостольской Церкви и так называемые «христианские церкви», которые совсем не имеют апостольского происхождения или преемства. Они считают все еретические исповедания принадлежащими к Апостольской Церкви, несмотря на то, что Павел, величайший Апостол, отличает всех еретиков от Православной Церкви и предает их анафеме, говоря: «Аще мы или Ангел с небесе благовестит вам паче еже мы благовестихом вам, анафема да будет» (Гал. I, 6).

Но больше всего православные экуменисты погрешают против девятого члена Символа веры в отношении наименования Церкви Святою, когда -включают в состав этой Святой Церкви еретиков. Церковь называется Святою потому, что она есть раздаятельница благодати Святого Духа, которая сообщается верующим в таинстве миропомазания при совершении над ними крещения.

Эта возрождающая, освящающая и спасающая благодать есть самое драгоценное и высшее для нас благо, ибо дарование ее нам было целью пришествия в мир Христа и Его крестных страданий и смерти. «Огонь пришел Я низвесть на землю, сказал Он, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся» (Лук. XII, 49). По изъяснению этих слов Христа св. Антонием Великим и Макарием Египетским, под огнем здесь разумеется возрождающая благодать Святого Духа,, которая изливается на нас в таинстве миропомазания при совершении над нами таинства крещения, почему она и называется крещенскою⁶. Как на параллельные к этим божественным словам надо указать также и на следующие слова Христа: «Уне есть вам, да Аз иду (разумеется на крест и смерть). Аще бо не иду Аз, Утешитель не приидет к вам; аще ли же иду, послю Его к вам» (Иоанн. XVI, 7). Вот почему Симеон, Новый Богослов, говорит: «То и было целью и концом всего домостроительства Христова, чтобы верующие принимали Духа Святого и чтобы Он был как бы душою нашей души и чтобы действием Сего Духа мы освящались, обновлялись и пересозидались по уму, совести и по всем чувствам⁷.

Сей великий св. отец Церкви согласно с учением о Царстве Божием Христа и апостола Павла (Иоанн. III, 5: Мф. XIII, 45—46; XIII, 33; Лук. XIX, 12—27; Деян. 1,3—8, Рим. XIV), вместе со св. отцами Антонием Великим⁸. Макарием Египетским⁹ и Ефремом Сириным¹⁰ даже учит, что Царство Божие, которого Господь повелел нам прежде всего искать (Мф. VI, 33), и есть возрождающая благодать Святого Духа, как источник нашей святой жизни¹¹.

Но этого самого драгоценного для нас блага, этой возрождающей благодати Святого Духа с ее святостью нет и не может быть у протестантов, ибо у них нет таинства миропомазания В крещении, как это явствует из «Православного исповедания»¹², мы только очищаемся от грехов, умираем для жизни плотской и возрождаемся от Святого Духа для жизни новой и святой. Но последняя возможна для нас только при помощи той благодати, которую мы получаем в таинстве миропомазания. В этом таинстве преподается нам Дух Снятый со всеми Его дарами, возвращающими и укрепляющими нас в духовной святой жизни¹³.

Эта благодатная святая жизнь невозможна и для тех инославных христиан, которые хотя и имеют таинство миропомазания, но в силу отвержения их Православной Церковью за ереси благодать сия является у них недейственной и неспасительной.

Отсюда совершенно не правы православные экуменисты, когда в Святую Церковь включают всех еретиков, когда словами одного из своих экуменических вождей заявляют, что инославные и в отдельности и в лице целых групп (инославных церквей), как и отдельные грешные члены Православной Церкви, «станут святыми через благодать Божию и через любовь общения»¹⁴.

Здесь православные экуменисты смешивают воедино отдельных членов Православной Церкви, как грешников и немощных людей, с инославными христианами и их «церквами», полагая, что те и другие станут святыми через благодать Божию и через любовь общения.

Но между теми и другими существует огромная разница. Члены Православной Церкви, будучи грешниками, как бы ни были велики их грехи, всегда могут через таинство покаяния и при помощи действенной и спасительной благодати стать святыми — достигнуть истинной и совершенной благодатной святости. Но еретикам в отдельности или в их целых группах, организациях эта святость никогда не будет присуща, ибо у них не действует благодать таинства миропомазания и благодать таинства покаяния. Еретики могут быть святыми только после покаяния или отречения от всех своих ересей и после воссоединения с Православною Церковью. Только тогда инославных христиан можно включить в состав Святой Христовой Церкви.

И что это за благодать Божия, при помощи которой, по словам православных экуменистов, инославные христиане становятся святыми? По учению святых отцов Церкви, благодать Святого Духа проявляется в двух видах: как благодать общего и внешнего промышления, предваряющая и подготовляющая людей к принятию истинной веры, и как благодать внутренняя, возрождающая, спасающая и действующая только в Православной Церкви. Несомненно, в приведенных словах православных экуменистов благодать внешнего промышления не имеется в виду, ибо, действуя в жизни инославных христиан и даже язычников, она их святыми не делает¹⁵. Следовательно, здесь имеется в виду благодать внутренняя, возрождающая. Но этой благодати у инославных христиан или совсем нет или она у них не действует, их не спасает и не делает их святыми. Следовательно, ни та, ни другая благодать не может инославных христиан делать святыми, почему православным экуменистам не следовало бы совсем говорить ни о благодати, ни о свя-юсти в отношении инославных христиан.

Кроме того, разве может делать святыми инославных христиан и вообще грешников любовь общения? Если иметь в виду самое любвеобильное общение с еретиками православных христиан, и притом не с извращенными, а с истинными понятиями о Православии, то от такого общения православных с еретиками останется для последних, если они не фанатичные еретики, приятное воспоминание и только. А для того, чтобы сделаться святыми, еретикам не только надо воссоединиться с Православною Церковью и воспринять ее спасительную благодать, но и стать еще на путь истинной христианской жизни, на путь бескомпромиссной борьбы со страстями и с грехом, через неуклонное исполнение божественных заповедей, на путь узкий, скорбный и тернистый. Только тогда инославные христиане при содействии благодати Божией станут святыми.

Поэтому слова православных экуменистов о возможности еретикам стать святыми надо признать совсем необоснованными и великим заблуждением.

Однако толкование православными экуменистами наименования Церкви святою, как и других ее наименований, не являются одним только простым заблуждением. Это заблуждение в своей сущности есть ниспровержение нашей православной веры в Церковь. Последняя требует от нас веры в Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь с тем, чтобы мы все эти свойства прилагали только и исключительно к нашей Православной Церкви. А православные экуменисты не хотят ей оказывать послушания. В силу этого они до неузнаваемости искажают девятый член Символа веры. В итоге получается какое-то неестественное смешение истины с ложью, Православия с ересями, что приводит православных экуменистов к крайнему извращению истинного понятия о Церкви и настолько, что они, будучи членами Православной Церкви, в то же время являются членами экуменической церкви, точнее, какого-то вселенского еретического общества с его бесчисленными ересями. Следовало бы им всегда помнить слова Христа: «Аще же и Церковь преслушает, буди тебе якоже язычник и мытарь» (Мф. XVIII, 17).

Это непослушание православных экуменистов приводит их к заявлению, что «разделительные стены между церквами не достигают до самого неба, до Христа-Главы, и не спускаются до самого сердца Церкви, до Святого Духа¹⁶».

Но эти разделительные стены, т. е. разделения Православной Церкви с еретиками начали происходить на Вселенских Соборах. Происходили они в целях сохранения православной веры от гибели через смешение с пагубными ересями. Происходили эти разделения во исполнение слов Христа: «Мните ли, яко мир приидох дати на землю? Ни, глаголю вам, но разделение» (Лук. XII, 51). А также на Вселенских Соборах осуществлялись и слова нашего Господа, сказанные апостолам и их преемникам, стоящим во главе Православной Церкви епископам: «Аминь бо глаголю вам: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси, и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесах» (Мф. XVII, 18). Ясно, что эти разделения достигают самого неба. Каким же образом эти церковные разделения не достигают Христа, когда они основаны на собственных словах Христа Спасителя?!

Затем, догматические постановления Вселенских Соборов с анафемой против еретиков выносились на основе апостольских слов: «Изволися Святому Духу и нам» (Деян. XV, 28). Следовательно, постановления против еретиков исходили не только от св. Отцов Вселенских Соборов, но и от Самого Духа Святого. Знаменательны в данном случае слова Христа, сказанные во время Его явления ученикам по воскресении: «Примите, Дух Свят. Имже отпустите грехи, отпустятся им; и имже держите, держатся» (Иоанн. XX, 22—23).

Ясно, что анафема Вселенских Соборов, имевшая в своей основе слова Христа, накладывалась на еретиков совместно: и от Святого Духа, и от Церкви. Спрашивается, могут ли эти догматические разделения не достигать и Святого Духа, как от Него происшедшие?

Но и это не все. Из слов Христа: «Елика аще свяжете на земли, будут связаны на небесе» явствует, что анафема на еретиков, т. е. отлучение их от Церкви, переходит -в будущую жизнь и что все еретики после смерти идут в адские муки.

Весьма поучительно в этом случае откровение, бывшее великому угоднику, Христа ради юродивому, Симеону. Бог открыл ему, что душа знаменитого ученого богослова Оригена погибла и находится в адских муках за его еретические учения¹⁷. Подобное откровение имел инок Феофан, как об этом повествуется в известной книге блаженного Иоанна Мосха «Луг Духовный». Он видел в огненном пламени того же Оригена, Ария, Нестория и многих других еретиков¹⁸. Как ненавистна Богу ересь, об этом свидетельствует видение, бывшее преп. Кириаку Отшельнику. Божия Матерь, явившаяся ему с Иоанном Крестителем и Иоанном Богословом, не соизволила войти к нему в келлию, несмотря на все его мольбы, только за то, что у него в числе других, была книга, в конце которой находились два слова еретика Нестория¹⁹.

Православные экуменисты не только не слушают Православную Церковь, но даже открыто обвиняют ее в грехе разделения. Правда, этот грех они приписывают не только Православной Церкви, но и всем инославным церквам²⁰.

Но не Православная Церковь, а еретики создавали ереси. Православная же Церковь до мученической крови защищала от еретиков чистоту православной веры. Если бы не было этой борьбы, то православная истина через смешение с еретической ложью перестала бы существовать, а вместе с этим исчезла бы и Православная Церковь с лица земли. Не обвинять надо последнюю за то, что она не смешалась с еретиками и отделилась от них, а ублажать ее надо за мученические подвиги разделения, происходившего по причине восстания еретиков на Церковь, на ее богооткровенные и святоотеческие истины и даже на самого Бога.

Однако это обвинение показывает, в какой великий грех дерзкого самомнения и гордости впали православные экуменисты, присвоив себе право быть судьями Православной Церкви. Кажется, настал момент, когда последней нельзя более молчать. Надо указать им на всю их неправоту в отношении одинаково, как к Православию, так и инославию, и предостеречь их, на какой опасный и гибельный путь они стали. Этот путь толкает их на непослушание и даже на публичное обвинение своей Матери-Церкви.

Нельзя, наконец, не обратить внимания на то обстоятельство, какое отрицательное значение имеет участие православных представителей на экуменических конференциях. Самый факт этого присутствия утверждает ино-славных христиан в их мысли, будто все христианские исповедания принадлежат к Единой Вселенской Православной Церкви.

Мы же считаем, что это присутствие совсем не означает того, что инослазные христиане стали принадлежать к истинной Христовой Церкви. Какими далекими от Православной Церкви по своим религиозным заблуждениям они были, такими и остались. Присутствие православных представителей на экуменических конференциях говорит лишь о том, что православные христиане стали отступать от своего Православия. Трудно сказать, где более православные экуменисты отступают от Православной Церкви — в своих ли писаниях, или не присутствуя на экуменических конференциях? Это присутствие является в своей сущности изменой нашему православному догматическому учению о Церкви, выраженному в девятом члене Символа веры. Присутствия на еретическом собрании, которое экуменисты называют «Всецерковной конференцией», «собранием всех христианских церквей» и «единою святою Христовой церковью», православные представители тем самым фактически утверждают бытие этой «единой святой церкви Христовой» со всеми ее еретическими заблуждениями. Следовательно, без слов, без всякого писания православные представители экуменисты одним своим присутствием на Амстердамской экуменической конференции будут содействовать ниспровержению нашей веры в догмат о Церкви. Кроме того, на всех экуменических конференциях происходит совместная молитва еретиков с православными. Но такая совместная молитва возбраняется святыми канонами нашей Церкви. 10-е апостольское правило гласит.

«Аще кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме, таковый да будет отлучен».

А в 45-м апостольском правиле говорится:

«Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками помоливыйся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям Церкви, да будет извержен».

В своем толковании этого последнего правила епископ Смоленский Иоанн говорит: «Правила стремятся не только к охранению православных от заразы еретическим духом, но и к охранению их от индиферентизма к вере и Православной Церкви, который легко может возникнуть от общенья с еретиками в делах веры. Такое положение впрочем, нисколько не противоречит духу христианской любви и терпимости, отличающему Православную Церковь, так как большая разница — терпеть заблудших в вере… и жить с ними во внешнем гражданском общении, или вступать с ними без разбора в религиозное соприкосновение, так как последнее означаем что мы не только не стараемся об их обращении в Православие, но и сами в нем колеблемся».

По поводу толкования приведенных канонических правил епископом Иоанном Смоленским нужно иметь в виду слова св. Киприана, епископа Карфагенского, который говорит, что еретики никогда не будут приходить к Церкви, если будут нами самими укрепляться в убеждении, что у них тоже есть церковь и таинства.

Только в том случае православные представители могли бы присутствовать на экуменических конференциях, если бы устроители последних заявили Православной Церкви от лица так называемых христианских церквей, входящих в экуменическое движение, о их готовности отказаться от всех своих религиозных заблуждений и соединиться с нею в православной вере. Но заправляющие всем ходом экуменических конференций никогда таких заявлений не делали и не сделают, ибо инославные христиане и не думают отрекаться от своих ересей и воссоединиться с Православием. Не следует забывать, с каким упорством и фанатизмом еретики отстаивают свои религиозные убеждения. Соединение с Православной Церковью, как показывает действительность, нужно отнести к разряду единичных фактов, и притом весьма редких и исключительных. Будем всегда помнить пророческие слова Христа: «Сын Человеческий пришел, убо обрящет ли веру на земли» (Лук. XVIII, 8).

Ввиду всего этого у нас не может быть основания для надежды, что так называемые «христианские церкви» могут соединиться в вере с Православною Церковью. Мы должны ожидать большего и большего сокращения числа истинно верующих людей.

Впрочем, и сам главный Экуменический Совет совсем не помышляет о том, чтобы инославные христиане воссоединились с Православною Церковью. Через своего секретаря д-ра Хуфта он ясно заявил, что Экуменический Совет не представляет собою какой-либо централизованной формы церковного единства, в котором церкви могли потерять свою обособленность и самобытность²¹.

Поэтому на экуменических конференциях даже не поднимаются для обсуждения вопросы о соединении инославных церквей с Православной Церковью. В программах экуменических конференциях эти вопросы никогда не ставились. Не включены они и в программу предстоящей Амстердамской конференции²².

Правда, экуменисты — и инославные и православные— стараются на своих конференциях найти точки соприкосновения в области веры, чтобы притти к возможному для них единству. Весьма показательным в данном случае является послание Оксфордской конференции, скрепленное подписями всех участников: «Мы едины, говорится здесь, в вере в Господа нашего Иисуса Христа, как воплощенное Слово, Божие. Мы едины в нашей привязанности к Нему, Главе Церкви, Царю царей и Господу господствующих. Мы едины в исповедании, что эта привязанность имеет преимущество пред всеми другими привязанностями… Мы едины, потому что все являемся предметом Божией любви и благодати»²³.

Но все эти единства не имеют никакого отношения к вопросу об истинном соединении православных с инославными. Однако православные экуменисты, по крайней мере, в лице своих вождей, придают этим единствам общего характера большое значение. Поэтому они указывают на слева Иоанна Богослова: «Всякий Дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего в плоти, есть от Бога. А всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти не есть от Бога, но это дух антихриста (1 Иоанн. IV, 2—3)²⁴.

Да, в апостольские времена такое исповедание веры во Христа было достаточно, чтобы определить: кто с Христовою Церковью и кто против нее. Тогда главными противниками апостолов были гностики, которые в силу своего гностического «лжеименного знания» не допускали непосредственного соприкосновения Бога с тварью, почему и отрицали воплощение Бога, этот основной догмат всего христианства.

Но когда после апостолов стали появляться другие ереси, то, соответственно этому, стали возникать и другие догматы, неисповедание коих еретиками также делало их противниками Святой Церкви, как и неисповедание Христа, пришедшего во плоти. Иконоборцы исповедывали Христа, пришедшего во “плоти, как исповедуют это иные и протестанты, но они — еретики иконоборцы — целых два столетия до основания колебали Церковь. И притом ни одна из ересей не причинила Православию столько зла, как иконоборческая ересь, осужденная Святою Церковью и преданная анафеме.

Указывая на приведенные слова св. Иоана Богослова, православные экуменисты тем самым могут дать повод думать, что они готовы соединиться с инославными христианами на основе одной только веры в воплотившегося Христа, при наличии всех их ересей.

Итак, если наша Православная Церковь от организаторов экуменических конференций не имеет никаких заявлений о готовности инославных церквей воссоединиться с нею, и если на этих конференциях даже не обсуждается вопрос о сем воссоединении, то спрашивается, зачем же нашей Русской Церкви посылать туда своих представителей? Какие плоды даст нашей Церкви ее участие в экуменических конференциях? Конечно, плоды только недобрые. Одним из этих плодов является то, о чем мы уже говорили,— отступление православных от своей веры через попрание ими св. канонов и догмата о Церкви, который мы исповедуем в девятом члене Символа Веры.

Есть и другой недобрый плод, который проистекает от участия представителей Православных Церквей в экуменических конференциях и который является таким же отступлением от нашего Святого Православия. Мы имеем в виду дружбу между православными и инославными христианами, которая завязывается от экуменического общения. Конечно, экуменисты очень приветствуют такую дружбу инославных, в особенности протестантов с православными христинами. Без этой дружбы западных инославных христиан с восточными православными христианами экуменизм не может осуществить своей задачи. По заявлению главного секретаря Экуменического Совета д-ра Хуфта, это хорошо сознается руководящими лицами Экуменического Совета, так как, по его словам, без сотрудничества с Православными Церквами экуменизм не будет истинным Вселенским Телом²⁵. Поэтому Экуменический Совет делает все возможное, чтобы прочно укрепить на своих конференциях эту дружбу между инославными и православными христианами. Несомненно, с этой целью он оказывает всякого рода материальную помощь Православным Церквам²⁶.

Принимая все это во внимание, мы можем сказать, что дружба, которая устанавливается на экуменических конференциях, более и более делается прочною и глубокою, но, увы! весьма и весьма вредною для Православной Церкви. Эта дружба между православными представителями и протестантами переносится в православные страны и производит здесь дружеское общение между православными и протестантами, и в частности между духовными лицами Православной Церкви, с одной стороны, и протестантами, с другой. До чего иногда доходит это дружественное общение, видно из следующего.

Во время своих миссионерских путешествий в православных странах, протестантские пасторы и в селах и в городах с большой помпой устраивают собрания, на которые приглашают православных и, прежде всего, православных священников. Бывала даже такие случал, что пред лицом множества собравшихся православных христиан пасторы и православные священники, держа друг друга за руки, пели песнь: «О, сладкий наш союз верных братьев, как Господь наш Иисус держит нас в любви». Сплошь и рядом бывало совместное служение молебнов православными священниками и пасторами.

На Женевской конференции представитель Константинопольского Патриарха Митрополит Фиатирский Германос и представитель Александрийского Патриарха проф. Лукарас обратили внимание конференции на прозелитизм среди христианских народов, как на факт недопустимый и противный идее сближения и соединения христианских церквей. Конечно, здесь под прозелитизмом в осторожных выражениях разумелась инославная пропаганда среди православных христиан. Заявление об этом прозелитизме Митрополит Германос в письменной форме представил Конференции и притом от имени всех православных ее участников, чтобы пресечь эту инославную пропаганду²⁷.

Как бы в ответ на это протестанты, исходя из той же экуменической дружбы, понимаемой ими в смысле готовности православных объединяться с ними и в их протестантском учении, как никогда предаются без всякого для себя удержа неистовой протестантской пропаганде, имеющей своею целью соединение Православия с протестантизмом и уничтожение Православной Церкви. Пользуясь огромными средствами, протестанты распространяют свою пропаганду через печать, издавая книги и газеты. Причем в своей литературе они обливают грязью не только наше иконопочитание, обряды и все Православие, но выступают и против Библии, против ее повествования о творении Богом мира в шесть дней, отрицательно относятся к библейскому повествованию о некоторых чудесах. В результате такой пропаганды в православных странах быстро растет множество протестантских сект адвентистов, баптистов, методистов, пятидесятников, евангеликов и других.

До экуменизма в православных странах не было такой протестантской пропаганды, ибо не было такого дружеского общения православных с протестантами, которое утверждается на экуменических конференциях и которое налагает на православных представителей нравственную обязанность не препятствойать протестантской пропаганде в православных странах. В этом заключается великое зло экуменизма. «Всякое дерево,— сказал Господь,— познается по плоду своему» (Лук. VI, 44). Если от этой дружбы происходит вред для Православной Церкви, то ясно, что дружба проистекает от врагов Святой Церкви. В данном случае такими врагами являются масоны. Они устраивают эту дружбу на экуменических конференциях, ибо они их организуют, также как они организуют и съезды ИМКИ. В 1928 г. в Софии состоялось совещание представителей Православных Церквей Всемирного комитета масонской ИМКИ и Национальных движений ИМКИ в Православных Церквах под руководством известного масона д-ра Джона Мотта. Последний является Генеральным секретарем всемирной ИМКИ. В его распоряжение Всеамериканский протестантский конгресс отпускает огромнейшие средства для мировой протестантско-масонской пропаганды. Второе такое же совещание состоялось в 1930 г. в Афинах. Организатором Оксфордской конференции в 1937 г. и ее представителем был также известный масон д-р Джон Мотт. Он как один из председателей руководительного комитета Экуменического Совета в январе 1948 г. вместе с другими членами разработал программу предстоящей Амстердамской экуменической конференции, ее организацию и подготовку²⁸. Все тот же д-р Джон Мотт будет и одним из представителей Амстердамской конференции²⁹.

После этого нет ничего удивительного, что на Стокгольмской экуменической конференции, бывшей в 1945 г. и Лозаннской экуменической конференции в 1927 г., 80% участников были членами масонской организации ИМКИ, руководимой тем же д-ром Джоном Моттом³⁰. Строго соответствующим этому обстоятельству является сообщение, которое было сделано участниками Оксфордской конференции на заграничном соборе архиереев с клириками и мирянами в 1938 г. о том, что эта конференция протекала при полном масонском засилье.

Отсюда понятно, кто стоит за экуменическим движением. За ним стоят исконные враги Православной Церкви — масоны. А также ясно отсюда, к какому соединению в своих истоках стремится это движение на своих экуменических конференциях. Их устроители стремятся не к догматическому соединению всех так называемых христианских церквей с Православными Церквами, а к смешению тех и других, через отступление православных от своей веры и их экуменической дружбы с еретиками, в особенности с протестантами. А это смешение равносильно уничтожению Православия.

Конечно, в экуменическом вопросе мы не должны упускать из вида, что в самом последнем истоке экуменического движения перед нами стоят не только исконные враги нашей Православной Церкви, но стоит отец всякой лжи и пагубы — диавол. В прежние века, возбуждая в Церкви всякие ереси, он хотел погубить Святую Церковь через смешение православных с еретиками. Это делает он и ныне через то же самое смешение посредством экуменизма с его неисчерпаемыми масонскими капиталами.

Однако раньше это дело смешения имело больше препятствий, чем ныне. Тогда у христиан была огненная ревность о православной вере, ибо последняя защищалась ими до мученической крови. Ныне православные объяты небывалым равнодушием к своей вере, что так ненавидит Господь, сказавший: «О, если бы ты был холоден или горяч»! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Апок. III, 15—16). Тогда за ревность о вере и чистоту христианской жизни православные имели от Бога ведение. Богословски непросвещенный народ в лице даже простых женщин спорил на рынках: единосущен или подобосущен Христос Своему Божественному Отцу? Ныне среди православных царствует всеобщее ослепление в вопросах веры. Пользуясь всем этим, экуменическое движение быстро разрастается по лицу всей вселенной, пленяя в свои хитросплетенные сети даже Православные Церкви. Но Русская Церковь, включающая в себя сто пятьдесят миллионов православно верующих людей, пока не вошла в это движение.

Экуменизм пока еще не будет торжествовать своей победы, он не заключит все Православные Церкви в свое экуменическое вселенское кольцо.

Не дадим ему этой победы! Памятуя его сущность и его пели, всецело отвергнем экуменическое движение, ибо здесь — отступление от православной веры, предательство и измена Христу, чего всячески мы должны из бегать во исполнение слов преп. Серафима: «Горе тому, который хотя на одну йоту отступил от Святых Вселенских Соборов». Здесь мир, враждебный Христу и Его Святой Православной Церкви. Поэтому дружба с этим миром есть, по словам Апостола, «вражда против Бога» (Иак. VI, 4).

Не с инославными Православная Церковь должна соединяться, что является делом неосуществимым, утопическим и крайне для нее вредным и пагубным. Православные христиане должны объединяться друг с другом по заповеди Христа в Его словах: «Не о них же только (разумеется, апостолах) молю, но и о верующих в Меня, по слову их: да будут все едино, как Ты Отче во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Иоанн. XVII, 20—21). Здесь слово «все» по контексту речи относится к слову «верующие». А под верующими здесь нельзя разуметь вместе с экуменистами и православных, и инославных христиан. Здесь надо разуметь только одних истинно-верующих, т. е. православных христиан, ибо Господь, сказавший: «Аз есмь… истина» (Иоанн. XIV, 6), не мог иметь здесь в виду еретиков, не истинно-верующих людей.

Не будем смущаться обвинением нас православными экуменистами в отсутствии любви к инославным христианам за это наше отвержение. Это обвинение прежде всего не соответствует действительности. Наша Святая Церковь всегда боролась с ересями и даже до крови. Но людей, впавших по внушению диавола в ереси, Православная Церковь всегда жалела движимая любовию к ним, она налагала на них епитимию, вплоть до отлучения от церковного общения. Однако она никогда не прекращала и не прекратит своей молитвы, этого дыхания благодатной истинной любви, о вразумлении и обращении еретиков на путь спасительной истины. Вот как Святая Церковь учит нас молиться о них: «Отступившия от православныя веры, и погибельными ересьми ослепленные, светом Твоего познания просвети и Святей Твоей Апостольстей, Соборней Церкви причти»³¹.

Таким образом, Святая Церковь различает самые ереси, требуя бескомпромиссной борьбы с ними от людей, впавших в эти ереси, всегда простирая к ним свои материнские любвеобильные объятия.

Затем, нас обвиняют в отсутствии любви к инославным христианам в сущности за то, что мы не относимся к экуменическому движению так, как к нему относятся православные экуменисты. Последние в этом своем отношении к экуменическому движению нарушают святые каноны, попирая наше догматическое учение о Церкви, устраивают на экуменических конференциях дружбу с протестантами и масонами, а через эту дружбу потворствуют протестантской пропаганде в православных странах, содействуют врагам Православной Церкви в деле ее разрушения. Таким образом, это отношение православных экуменистов к экуменизму является сплошным бесчинством. Но в бесчинстве, по учению Апостола Павла, нет любви. «Любовь,— говорит он,— не бесчинствует» (1 Кор. XIII, 5).

Ясно, что не у нас, а у православных экуменистов нет любви к инославным христианам, ибо у них не любовь, а бесчинство. Пусть они спросят у своей совести, и она скажет им, что лежит в основе их экуменической деятельности и в их отношении к инославным христианам, любовь ли к последним, или что-либо другое?!

Да избавит нас Господь от такой любви, от такого отношения к экуменическому движению. Дай Бог, чтобы наша Русская Церковь и впредь держалась той обособленности в отношении к экуменизму и его конференциям, в какой она пребывает доселе. Да, мы одиноки. Но в этом одиночестве, в этой нашей обособленности — залог спасения от гибельного натиска на Русскую Церковь со стороны масонства,— залог спасения не только Русской, но, может быть, и всей Вселенской Православной Церкви.

Поэтому не будем участвовать в экуменических конференциях. Надо нам как можно дальше быть от экуменического движения. Последнее, не надеясь, что Русская Церковь сразу вступит в ряды его настоящих членов, высказывает пожелание, чтобы ее представители присутствовали на Амстердамской конференции не как ее члены, а в качестве наблюдателей от своей Церкви³².

Но не следует и таким присутствием накладывать даже малейшего пятна на великую нашу Русскую Церковь, ибо присутствие ее представителей в еретическом и масонском обществе, хотя бы в качестве наблюдателей, будет в известной мере, иметь характер общения с таким обществом. Между тем и к нашей Русской Церкви вполне применимы слова Апостола Павла: «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее… чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Ефес. V, 25—27).

Поэтому не будем иметь абсолютно никакого общения с экуменическим движением. Будем в данном случае руководствоваться словами Священного Писания: «Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света со тьмою? Какое согласие между Христом и велиаром? Или какое соучастие верного с неверными? (2 Коринф. VI, 14—15). «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых» (Пс. I, 1).

Председатель: О. Григорий Разумовский хочет сделать сообщение.

Протоиерей Разумовский: На пленуме слушался доклад Румынской Церкви на русском языке, а потому не знающие русского языка, но знающие только французский язык, не имели возможности познакомиться с этим докладом. Наша комиссия располагает четырьмя экземплярами доклада Румынской Церкви на французском языке, которые могут быть розданы присутствующим с возвращением по миновании надобности.

Представитель Антиохийской Церкви выразил пожелание ознакомиться с докладом Высокопреосвященнейшего Серафима на французском языке.

Председатель: Кто хочет высказаться по докладам Преосвященного Нестора и Преосвященного Серафима?

Эти доклады выражают определенную мысль — отрицательное отношение к участию в экуменическом совещании.

Игумен Дионисий (Шамбо): Я не понял Владыки Нестора, потому что его доклад не был переведен на французский язык, а потому не смогу говорить о нем. Но я имею понятие о докладе Владыки Серафима, который был переведен на французский язык.

Этот доклад очень заинтересовал меня, потому что он всеобъемлющ. Будучи особенно заинтересован в этом докладе, я хочу получить экземпляр его на русском языке, а также я просил бы перевести его на французский язык в сокращенном виде с тем, чтобы я мог взять его с собой в количестве нескольких экземпляров и передать, кому нужно, во Франции.

Я в принципе согласен с докладом, и, в частности, с тем, что Церковь едина, свята, апостольски свята, что она — единая Церковь, Тело Христово, и что она не может уступать в чем бы то ни было врагам Церкви, поэтому она не может участвовать в экуменических конференциях. Но было бы желательно, хотя, может быть, и невозможно, послать все-таки обозревателей, потому что мы должны проявлять любовь; такое представительство необходимо, особенно в миссионерских целях, так как протестанты в частности, и вообще все неверующие никогда не обратятся к Церкви, если они не будут знать ее основу и учение.

Внутри протестантской церкви замечается большой интерес к Православной Церкви. У них очень большое желание снова обрести утерянную истину. Очень большое желание также они имеют участвовать в таинствах и иметь их. В некоторых церквах, особенно у лютеран, большое желание также иметь апостольское наследство. Имеется в последнее время большое движение в протестантской церкви, особенно в лютеранстве, к реформированию, пересмотру своего учения и устройства, не говоря об Англиканской Церкви, которая также имеет большое желание в этом направлении, но вопрос об Англиканской Церкви — другой вопрос. Никогда протестанты не вернутся к Церкви через посредство Римской Церкви, потому что Римская Церковь их запугивает. Они все с большим желанием обращаются к Православной Церкви.

Несомненно, они не сразу все обратятся. Это будет работа медленная, но она имеет большое будущее. Мне кажется, что наш долг, долг православных — приблизиться к ним и дать возможность лучше нас узнать. Наш долг — быть в общении с протестантами, не говоря об экуменическом движении, хотя даже и с экуменическим движением хорошо было бы иметь общение, конечно, неофициальное; не нужно ничего делать такого, что может быть осуждено Церковью, как, например, сослуже-ние. Но все же необходимо общаться с ними, встречаться с ними, чтобы направить их и обратить в православную веру. Мне кажется, что таким образом отдельные лица и целые группы людей будут присоединяться к Церкви все больше и больше.

Святейший Патриарх Сергий писал Лосскому в Париж о возможности создания не одной, а нескольких литургий, которые были бы приспособлены к западному пониманию, к западным традициям, потому что нужно объяснить тем, кто вне Церкви, каковы главные условия, чтобы быть внутри Церкви и с Церковью. Есть условия, которые надо принять обязательно.

Я сам прошел через этот опыт, когда с группой католиков присоединился к Православной Церкви. Думаю, что этот опыт может быть повторен и размножен.

Мне кажется, что мы должны проявлять братскую любовь к тем, кто вне Церкви, чтобы их вновь привести в лоно Православной Церкви. Если мы замкнемся внутри себя, то не достигнем этой цели. Это видно особенно нам, которые живут на Западе, среди инославных, и которым приходится все время иметь общение с инославными. Но мы не можем допустить никаких компромиссов.

Вот все, что я хотел сказать.

Г. ван Эпенхайзен: Хочу присоединиться к словам отца Дионисия.

Я живу в Голландии, между протестантами, исключительно среди еретиков, поэтому доклад заставил меня о многом подумать, в частности, об общении с еретиками.

Мысль этого доклада расходится с той мыслью, которую я прочитал в книге протоиерея Сергия Булгакова, который говорит: «Дух дышит, где он хочет». Я всегда верил, что эти слова никогда не расходились с верой в то, что Православная Церковь содержит полноту истины.

Я должен засвидетельствовать то, что в моей стране гораздо больший интерес и любовь к Православной Церкви, чем, может быть, здесь думают. Это не есть парадокс, потому что Православная Церковь, в частности Русская Православная Церковь, есть предмет большого упования.

Протестантский пастор Фетер написал книгу о Православии. Книга написана очень правильно. Она имела исключительный успех в течение одного месяца. В предисловии сказано, что мы хотели бы, чтобы Православная Церковь нам передала свой обряд. Это свидетельствует о том, что автор этой книги не понимает достаточно, что самое важное в Церкви — это апостольское преемство.

Председатель (переводчику): Повторите, как Вы перевели эту мысль.

(переводчик): В предисловии сказано, что было бы желательно, чтобы Православная Церковь нам передала свою обрядность. И вот, говорит г. ван Эпенхайзен, это полное непонимание того, что самое важное для Церкви — апостольское преемство.

Г. ван Эпенхайзен: Я понимаю, что мешает участвовать в Амстердамской конференции.

Мне кажется, что если мы будем следовать принципу, который был изложен в сегодняшнем докладе, мы отойдем еще дальше от инославных и не дадим им возможности приблизиться к нам.

Это все, что хотел я сказать.

Архиепископ Серафим: Отец игумен Дионисий говорит, что согласен с моим докладом, но все-таки высказывает такую мысль, что желательно наше присутствие на Амстердамской конференции хотя бы не в качестве полноправных членов, а только в качестве тех людей, которые не должны удаляться от протестантов, и, таким образом, через общение приводить их к Православию.

Но в этом-то как раз и заключается препятствие, отец Дионисий. Дело заключается именно в этом компромиссе. Если мы будем принимать участие на тех или иных экуменических конференциях, то воленс-ноленс должны допустить какие-то компромиссы.

Я в своем докладе говорил, как это вредно, пагубно присутствовать на экуменической конференции. При этом страдает престиж нашей Православной Христовой Церкви. Я вполне понимаю, что есть протестанты, которые стремятся к истинному соединению с Православной Церковью, но можно изыскать другие способы общения с теми, которые искренно стремятся к соединению с Православной Церковью.

Наша Русская Церковь может устроить какие-нибудь комиссии здесь, в Москве, для протестантов, ищущих православной истины. А присутствовать даже в качестве наблюдателей на экуменической конференции — значит итти против святых правил, которые запрещают молитвенное общение с еретиками.

Кроме того, присутствовать на этих конференциях — значит, что мы входим в общение с сектантскими обществами. Это будет показывать, что мы жертвуем престижем Православной Церкви и считаем еретические общества церквами. Поэтому я повторяю, что никак не может Православная Церковь участвовать в экуменических конференциях, ибо это есть измена Христу. На такой путь мы встать не можем.

Епископ Нестор: У меня вопрос. Я не понимаю, что имелось в виду, когда отец Дионисий говорил об обозревателях, о наблюдателях и мотивировал желание послать их с целью ознакомить протестантское движение с православными делами. Что же? Значит наблюдатель должен знакомить с Православием? Мне это непонятно.

Игумен Дионисий: Я говорю, что если послать в качестве обозревателя кого-нибудь на Амстердамскую конференцию, так надо его послать с посланием от Православной Церкви, потому что среди них есть действительно искренне желающие сблизиться с нами, желающие, во всяком случае, знать Православие.

Епископ Нестор: Мне непонятен и сейчас ответ на мой вопрос.

Игумен Дионисий: Я считаю, что если даже не посылать наблюдателя на эту конференцию, то непременно надо послать в письменном виде изложение того, что такое православное дело.

Архиепископ Серафим: Здесь упоминается отец Булгаков, Ректор Парижского богословского института; он для нас, для православных людей, не может быть богословским авторитетом. Я написал большую книгу, в которой опроверг ересь Булгакова и его экуменические воззрения.

У Булгакова имеется тезис, который говорит, что он вполне принимает еретические воззрения. Он говорит, что София есть субстанция всей Божественной Троицы, т. е. первое есть Бог София, а второе — Святая Троица. Поэтому нужно с осторожностью и даже с отрицанием относиться к его изречениям. Я имею в виду изречение «Дух дышит, где хочет». Это изречение он приводит с чисто сектантским значением. Он предлагал в 1935 г. причащаться с англиканами именно на основании тех слов, которые Вы приводите: «Дух желает везде распространять свое Божественное дыхание». Но не все это Божественное дыхание принимают. Там, где есть плотская настроенность, где плотские мысли, там его нет. Кроме того, Дух Святый не может быть там, где находится ересь.

Апостольское преемство имеет большое значение. Вот Дух Святый там, где апостольское преемство, а апостольское преемство в Православной Церкви.

Протоиерей Григорий Разумовский: Я бы хотел ответить отцу Дионисию о тех наблюдателях, которые могли бы быть представлены на Амстердамской ассамблее.

По положению, которое у нас имеется в отношении Амстердамской ассамблеи, эти наблюдатели будут иметь право участия только на пленарных заседаниях. Каждый понимает, что самая важная, самая настоящая работа ведется в комиссиях, в секциях, а наблюдатель туда допущен не будет. Спрашивается, какая же будет возможность производить какое-то воздействие со стороны православного наблюдателя. Ни одного православного доклада заранее не представлено, а если нужно было бы сделать какой-нибудь доклад от православных, то этот доклад теперь не будет принят, так как нужно было представить его за четыре месяца. Бесполезно послать наблюдателей: им не будет предоставлено слово.

В отношении миссионерства. Я понимаю, что миссионерство можно производить посредством речи, посредством каких-то действий, хотя бы посредством богослужения, но экуменическое движение идет не по пути вероучительного обоснования, или воссоединения на догматическом основании, а оно ставит исключительно социальные вопросы. Какое же может быть миссионерство в группе людей, которые совершенно по-другому рассуждают.

Значит, каждый миссионер при таких обстоятельствах может производить только одно действие—своим внешним видом показать: вот каковы мы, православные.

Конечно, нельзя отрицать, что можно и должно миссионерствовать и иметь какой-то контакт с отдельными вероисповеданиями. Но, ведь, наше Совещание посвящено исключительно одному вопросу — экуменическому — о воссоединении всех Церквей, поэтому одно дело — говорить о миссионерстве или о контакте индивидуальном или групповом, а другое дело — говорить об участии в экуменическом движении, которое не дает никаких предпосылок, чтобы мы могли надеяться, что неправославные хотят соединиться с православными. Они хотят включить нас в свою среду, а не услышать от нас оснований нашей веры.

Лично я не желал бы быть в роли наблюдателя, это было бы для меня оскорбительно, потому что я сидел бы и слушал, а говорить не имел бы права. Я протестую против этой роли наблюдателя.

Затем отец игумен сказал, что было бы хорошо, чтобы все-таки, если мы сами ке приедем наблюдателями, то отправили бы какое-то послание в экуменическую ассамблею декларацию, в которой изложили бы свое православное исповедание веры.

Поддерживаю предложение отца Дионисия — создать декларацию-обращение ко всем христианам мира.

Поэтому я предлагаю, если с этим настоящая Комиссия согласна, здесь же сегодня выбрать, примерно, двух-трех человек, чтобы выработать текст этого обращения ко всем православным христианам.

Я просил бы нашей Комиссии придерживаться именно того мнения, что сейчас мы рассуждаем только об экуменическом движении, а не вообще о воссоединении и убеждении кого бы то ни было Это особое движение и не стоит на пути к воссоединению. Поэтому все разговоры о контакте личном, о контакте групповом сюда не относятся. Не это есть тема нашего Совещания.

И, во всяком случае, какие бы ни были у нас отношения с инославными верующими, а отдельные верующие находятся в контакте с инославными, то все-таки это будет личное отношение, но ни в коем случав не через Всемирный Экуменический Совет.

Отказ от участия в экуменическом движении означает наш отказ и от присутствия на совещании и от каких-то обращений к нему по нашим делам о соединении до тех пор, пока оно не уйдет с почвы социальной, политической, экономической и возвратится снова к разговорам о действительно догматическом соединении Церквей.

Архиепископ Сарафим: Обращаться с посланием к Экуменическому съезду и тем более к Экуменическому Совету с изложением нашей православной веры совершенно бесполезно и будет даже смешно. Они этим вопросом совершенно не интересуются — эти заправилы экуменических конференций. Они этот вопрос о соединении с Православной Церковью не ставят. Зачем же мы будем сами напрашиваться с этим посланием? Только для унижения Православной Церкви. Поэтому я против такого обращения.

Председатель: Протоиерей Разумовский сделал двоякое предложение: одно — обратиться с декларацией к христианам всего мира и другое — к православным, участвующим в экуменическом движении.

Протоиерей Григорий Разумовский: Я думаю, что Его Высокопреосвященство не понял меня. Я предложил обратиться с декларацией ко всем христианам мира, но не к Экуменическому Совету.

Архиепископ Серафим: Я имел в виду не заявление о. Разумовского, а слова о. Дионисия, что нужно обратиться с посланием, что сами мы не будем присутствовать, а послание пошлем. Это будет крайней ошибкой, тем более, что Экуменический Совет не стремится к православной вере, а, наоборот, стремится нас уничтожить.

Председатель: Отец протоиерей Разумовский внес корректив в мысли отца Дионисия.

Архиеписком Серафим: Отец Разумовский говорит, что обращение не связано с экуменическим делом. Я думаю, что нужно направить послание к православным экуменистам. Пора им указать, на какой гибельный путь они встали.

Протоиерей Григорий Разумовский: Я говорил о том, чтобы направить обращение ко всем христианам мира с общим исповеданием. А к православным экуменистам обратиться с посланием, разоблачающим экуменизм.

Игумен Дионисий: Я присоединяюсь к этому предложению, нужно послать два послиния: первое — к православным экуменистам, второе — ко всем христианам.

Г. ван Эпенхайзен: Отец Григорий сказал, что нужно совсем отмежеваться от экуменического движения до тех пор, пока оно занимается социально-политическими вопросами. Но оно проводит чисто протестантскую идею, которая хочет заниматься и вопросами социальными, т. е. происходит совокупление двух принципов. Есть принцип, что вера без дел мертва есть Поэтому нужно касаться не только вопросов богословских, но и социальных.

Протоиерей Григорий Разумовский: В этом и заключается соблазн экуменического движения Последнее заседание экуменистов было в Эдинбурге в 1937 г. по вопросам вероучения. С тех пор подобного заседания не было.

Было сделано так, что как будто Эдинбургская конференция не удалась. Пришли к убеждению, что невозможно придти к догматическому единомыслию.

Но на самом деле одновременно происходила подготовка к конференции в Оксфорде, в результате которой было принято к руководству в дальнейшем экуменическом движении утверждение пункта 17, который показывает, в чем секрет, почему эта конференция неудачна и какую политику хочет проводить в жизнь в настоящее время экуменическое движение.

17-й пункт говорит об утверждении Всемирного Совета Церквей.

И, вот, первый доклад о будущей Амстердамской ассамблее будет доклад о значении этой Всемирной ассамблеи. Это и будет тем учреждением, которое должно охватить всех согласившихся на экуменическое движение в церкви.

Условием в экуменическом движении для вступления в этот Всемирный Совет Церквей является одно: предлагается исповедовать Иисуса Христа Господом Богом и Искупителем.

Я хочу спросить Высокочтимое Собрание• достаточно ли того, чтобы все наше исповедание веры заключалось только в том, чтобы признавать Иисуса Христа Господом Богом и Спасителем нашим?

У нас имеются на памяти слова из Нового Завета, что «и бесы веруют и трепещут». Вот, очевидно, что бесы как раз и веруют в то, что Иисус Христос — Спаситель человеческого рода. Поскольку эта вера не выше бесовской, то, по-моему, должны прекратиться всякие разговоры, что какой-нибудь Всемирный Совет Церквей может привести к церковному соединению — именно к церковному соединению, а не к соединению на социально-экономической почве.

Конечно, «Дух дышит, где хочет», но у нас имеется Церковь, как спасительная единица, я бы сказал, и мы обязаны подчинением этой Церкви. Соблазн экуменистов заключается в том, что они говорят:

«Давайте сначала привыкнем друг к другу на социально-экономической почве, а тогда и молиться начнем вместе».

Они начинают с вероучения, но план у них такой: объединившись на социальной почве, вместе молиться.

Мое мнение, что социально-экономическими вопросами Господом Богом предоставлено заниматься государству; оно ответит перед Богом за удовлетворение этой чисто человеческой справедливости. А роль Церкви — вести паству и итти к Царству Божьему. В Царстве Божьем — правда, а в социально-экономических вопросах — справедливость. Я хочу обратить внимание на сопоставление этих двух понятий.

Я хочу сравнить и уточнить разницу между правдой Божьей, к которой должна стремиться Церковь, и той справедливостью, к которой должно стремиться государство.

Представьте себе, что я работаю в государстве, получаю заработную плату и буду требовать все, что мне по закону полагается. Это будет примером того, что я или те, кто мне помогают, стремимся быть справедливыми. Но правду Божию выполняли бы те подвижники духа христианского, которые сказали бы: мне что-то полагается по закону, но я не в силах требовать; если Бог даст — слава Богу. В этом правда Божия, к которой должна стремиться Церковь. Церковь призывает к жертве в любви: «Пожертвуй один другому». Поэтому в стремлении к справедливости не могу провести аналогию с той правдой Божьей, к которой стремится Церковь. Путь Православной Церкви должен итти к Небесам, а не пускать корни на земле.

Председатель: Здесь подняты два вопроса довольно ярко, хотя между ними нет ничего общего. Кто хочет ответить на речь отца Григория?

Г. ван Эпенхайзен: Как разъединить все духовное от социального…. Может быть, это слишком философский вопрос. Если мы разъединим то, что принадлежит Церкви, от того, что принадлежит государству (ведь, часть моей жизни принадлежит мирскому, а другая часть моей жизни принадлежит Церкви), то не приговорим ли мы эту часть жизни к невозможности участвовать ни в чем хорошем в жизни церковной?

Протоиерей Григорий Разумовский: Так установлено Богом, что есть власть светская и есть Церковь.

Человеческое существо в целом — все его тело с душой — похоже на плодовое дерево. Корни его находятся в земле, а ствол — сверх земли. Между этими частями есть какое-то соединение — перемычка. Корни не знают жизни ствола, они питаются соками из земли. Вот это и есть та часть нашей жизни, с которой соединены обыкновенно мирские, житейские потребности. Но все это только для того, чтобы над этим рос ствол с плодами.

Из этого примера я хочу вывести только одно заключение, что жизнь в мире построена так, что мы должны быть в двояком положении и удовлетворять свои житейские потребности и духовные. Совмещать это нужно при помощи государства и при помощи Церкви. Надо всегда уметь это соединять и разделять.

Председатель: Повидимому, ясно, что нам нужно стремиться к небу, но не отрываться и от земли.

Протоиерей Григорий Разумовский: Но не через Церковь…

Председатель: От общих вопросов перейдем к конкретному: относительно Послания или Декларации.

Протоиерей Григорий Разумовский: Я уже внес предложение. Я надеюсь, что предложение пройдет в том смысле, чтобы были выбраны человека два-три, не больше.

Председатель: Одну Декларацию или Декларацию и Послание. Это предложение нужно обсудить.

Отец Дионисий предлагает послать и то и другое.

Протоиерей Григорий Разумовский: Послать Декларацию позитивного порядка ко всем христианам мира и затем вторую Декларацию к православным, участвующим в экуменическом движении с разоблачением его, с увещеванием или с апостольским запрещением не уклоняться от Церкви.

Председатель: Второй вопрос нужно более детально разъяснить.

Епископ Нестор: Я не понимаю второго предложения: к кому именно будет обращено воззвание? Если к тем экуменистам, которые уже пребывают в расколе с Православной Церковью, то это будет не совсем понятно. Как можно называть православными таких экуменистов? А если не к ним, то кто же будет адресатом нашего воззвания?

Протоиерей Григорий Разумовский: Я считаю, что это второе послание должно быть послано тем из Православных Церквей, которые продолжают участвовать в экуменическом движении.

Например, Константинопольская, Элладская Церкви, которые принимают участие в экуменическом движении. Мы должны подчеркнуть разницу между нами. Пусть они будут теми же православными, которые нуждаются в нашем увещевании. Под раскольниками я подразумеваю тех, кто откололся от Матери-Церкви. Их мы не можем лишить такого же церковного увещевания.

Председатель: Второе воззвание, насколько я пони маю, Вы рекомендуете адресовать Церквам, которые участвуют в качестве наблюдателей в Экуменическом Совете?

Протоиерей Григорий Разумовский: К тем, кто участвует в экуменическом движении.

Председатель: К тем лицам, кто лично участвует, или сочувствует через литературу?

Протоиерей Григорий Разумовский: Ко всем тем, кто вышел из-под юрисдикции Матери-Церкви.

Митрополит Илия: Издана ли книжка протоиерея Разумовского на французском, английском и других языках? Разослана ли эта книжка об экуменическом движении по соответствующим странам, где могут интересоваться этим движением и могут не знать точки зрения Русской Православной Церкви?

Со своей стороны я считаю, что это сделать совершенно необходимо, так как мнение Православной Церкви по этому вопросу должно быть общеизвестно.

Протоиерей Григорий Разумовский: Если настоящее Совещание одобрит и разделит мысль Русской Православной Церкви, то, конечно, можно вынести пожелание, чтобы это было разослано и дальше, с тем, чтобы могли воспользоваться другие Церкви, православные и вообще все христиане.

Председатель: Мне кажется, что Вы не совсем поняли: Высокопреосвященный Илия спрашивает, Ваш доклад в общем виде будет разослан или нет?

Протоиерей Григорий Разумовский: Пока не послан, но если Совещание согласится с докладом, то он будет отпечатан в большем количестве экземпляров и разослан. А сейчас как может Русская Православная Церковь навязывать свое мнение загранице, если это мнение не будет согласовано со всеми другими Православными Церквами. Русская Православная Церковь и пригласила вас для совета по этому вопросу.

Председатель: Дело в том, что здесь высказывается взгляд нашей Русской Церкви, а на Совещании должен быть высказан взгляд всей Православной Церкви. Это — не одно и то же. Но, во всяком случае, если наше Совещание придет к определенной мысли, то и доклад, и наше постановление будут посланы на экуменическое совещание.

Епископ Нестор: В связи со всей этой краткой дискуссией, я предлагаю ограничиться выработкой текста послания ко всем христианам и не составлять специального послания к православным, участвующим в экуменическом движении.

Наша резолюция, ведь, будет разослана?

Надо выработать Послание вообще ко всем христианам.

Архиепископ Серафим: Следовало бы конкретно изложить, какие мысли будут в этом Послании ко всем христианам мира.

Митрополит Илия: Надо выбрать двух-трех человек, которые обдумают этот вопрос.

Председатель: Повидимому, все согласны в том, что надо составить и послать всем христианам мира Декларацию от имени Совещания всех Православных Церквей, присутствующих здесь, а вопрос относительно составления послания православным экуменистам — оставить открытым.

Игумен Дионисий: Это нужно непременно сделать.

Председатель: В ответ на заявление Высокопреосвященнейшего Серафима, что нет нужды обращаться с Декларацией ко всем христианам, привожу справку, что когда был Собор, избравший Патриарха Сергия, тогда этот Собор обратился ко всем христианам мира по поводу нашего исповедания.

Протоиерей Григорий Разумовский: Христос сказал: «Идите и учите все народы». Нам дана в руки инициатива, мы обязаны всегда проповедовать. Тем более, как мы видим из докладов отца Дионисия и г. ван Эпенхайзена, протестанты интересуются, но, не имея православных книг, не могут узнать, в чем суть Православия. А эта Декларация дала бы им программу, к которой они могли бы стремиться. Там можно было бы развить мысль об единстве Церкви.

Председатель: Так как появилось экуменическое движение, мы должны определить наше отношение к нему.

Протоиерей Григорий Разумовский: Высокопреосвященнейший Григорий говорит, что нужно определить наше отношение к экуменическому движению. Нам нужно еще разъяснить разницу между новой экуменической церковью и нашей Церковью.

Игумен Дионисий: Это очень важно, потому что Римско-католическая Церковь все время говорит от лица Церкви. Наш долг говорить от лица Православной Церкви, как истинной Церкви.

Митрополит Илия: Чтобы не было разногласия в Православной Церкви по этому вопросу, поскольку представитель Константинопольского патриарха Митрополит Герма-нос не участвует в этом обсуждении, надо предварительно сговориться с ним об этом вопросе, чтобы наше послание имело большую силу.

Председатель: Как можно это сделать, если Высокопреосвященный Германос не участвует в наших заседаниях?

Митрополит Илия: Можно его пригласить официально участвовать в обсуждении только этого вопроса.

Председатель: Высокопреосвященный Германос уклоняется от обсуждения вопросов Совещания, так как он не имеет указаний от своего Патриарха на это.

Митрополит Илия: Есть люди среди экуменического движения, которые даже не верят в Бога.

Более сильные результаты будут тогда, когда обратятся все члены единомышленной Православной Церкви. Русская Православная Церковь призывает к единению на основе апостольских правил.

Неучастие некоторых Православных Церквей в Декларации сорвет все дело. Если мы этого не сделаем, мы сможем потерять единение, которое, у нас здесь имеется.

Председатель: Высокопреосвященный Серафим, Вы против Декларации?

Архиепископ Серафим: Если у нас будут конкретные мысли, которые установятся в Комиссии, тогда я не буду против.

Председатель: Вопрос решен Комиссией в том смысле, что нам нужно составить Декларацию ко всем христианам мира. В основе этой Декларации будет лежать разъяснение настоящего экуменического движения и нашего к нему отношения. В этой Декларации будет выяснено, как мы понимаем нашу Православную Церковь.

Председатель: Тогда позвольте перенести на вечернее заседание нашей Комиссии вопрос об избрании лиц, которые войдут в состав комиссии для редактирования этой Декларации.

Принимается.

Объявляю перерыв до 5 часов дня.

Заседание закрывается.